Позвольте мне, как автору самой последней концепции суда над Сталиным, ответить Вам. Доводы, которые Вы высказали о суде над Сталиным — чтобы этот процесс был преимущественно международным, над идеологией сталинизма и проходил за границей (Ваше предложение — в Киеве), я счел неправильными.
Вот мои доводы.
Отделить сталинизм от коммунизма (левого тоталитаризма) довольно сложно, за исключением его фазы, начавшейся в 1948 году, когда он стал превращаться в советскую разновидность фашизма (левого — антирыночного). Коммунизм и его советский период уже осуждены на законодательном уровне в Восточной Европе и в том числе в Украине. Речь шла именно об установлении уголовной, а не политической ответственности Сталина, Молотова, Кагановича, Берии, Маленкова, Жданова, Жукова, Хрущева за социальный и этнический геноцид.
Иная концепция — это превращение Нюрнберга в суд над идеологией нацизма и фашизма просто. Народы России и мира должны увидеть, что сталинским СССР руководили преступники. Коллективно их преступность уже установлена решением Конституционного Суда РФ от 30.11.1992 года — дело КПСС. Преступность сталинизма установлена Постановлением Президиума Верховного Совета народных депутатов СССР в 1989 году — постановление о политической реабилитации.
Задача Общественного трибунала над Сталиным, по моему мнению, должна быть аналогичной задаче Генпрокуратуры Украины по делу о Голодоморе — зафиксировать преступный характер и преступный умысел и назвать организаторов поименно.
Международный трибунал над сталинизмом, проведенный в Киеве или Риге, будет выглядеть как ещё одна восточноевропейская PR-акция, направленная против России. Долг российской демократической интеллигенции сделать то, что она мечтала сделать без малого 60 лет — обосновать уголовно-преступный характер сталинского режима. Показать, что он нарушал и все советские законы. В той степени, в которой они сохраняли гуманистические пережитки русской демократической и либеральной традиций, естественно. Единственное исключение, которое я допускаю — это возможность обращения вспять норм, карающих за преступления против мира и человечности, как это было сделано в Нюрнбергском статуте и при процессе Эйхмана.
