Если честно, мысль о генерале Франко вызывает у меня леденящий ужас. Я знаю, что он был далеко не самым страшным из европейских диктаторов ХХ века. Я знаю много доводов, которые можно привести в его пользу.
Например, он не позволил втянуть Испанию во Вторую мировую войну, несмотря на то, что прекрасно понимал: победил он в гражданской войне во многом благодаря помощи Гитлера и Муссолини. Он позволил добровольцам (а их было порядочно) сформировать "Голубую дивизию", которая была отправлена на Восточный фронт — под Ленинград — но не более того. Гитлер был в ярости и заявлял, что лучше бы позволил врачу выдрать у себя несколько зубов, чем еще раз разговаривать с Франко.
Он не дал возможности Гитлеру перебросить войска через Испанию в 1942 году, когда союзники высадились на севере Африки. Он несколько раз объявлял амнистию политзаключенным. Он принял ряд разумных решений — сделав своим преемником принца Хуана Карлоса, открыв страну для туризма…
Все верно, и, конечно, Франко стоит поставить в ряд не с людоедами первого ряда, а, скажем, со многими латиноамериканскими диктаторами, потихоньку разваливавшими экономику своей страны, воспевавшими христианство и традиционную мораль как заслон против коммунизма, пока в подвалах их секретных служб ломали пальцы очередному журналисту или оппозиционному политику.
Он вроде бы страшный, но не очень. Казнил, конечно, но не всегда. Арестовывал, но иногда и миловал. Но меня пугает его абсолютная холодность, полное спокойствие, отсутствие чувств. У него не было ни фанатичной истеричности Гитлера, ни темпераментности Муссолини. Что-то напоминающее злобное коварство Сталина.
Холодное спокойствие, когда еще в молодости, едва дослужившись до полковника, он небрежно говорил: "Расстрелять…", когда речь шла о совсем мелком нарушении дисциплины. Просто надо было соблюдать порядок, а "с этими людьми иначе нельзя". Зато когда его солдаты — бойцы жуткого Испанского легиона — украшали рождественскую елку отрезанными головами, то это не становилось поводом даже для выговора.
И потом, уже победив в войне, уже став генералиссимусом, каудильо, "современным крестоносцем", он мог точно так же отдавать приказания о расстрелах, а когда его жену просили за кого-нибудь заступиться, та отвечала: "Я не могу его сейчас беспокоить, у него так много работы".
Историки и журналисты много рассуждают о предполагаемой "асексуальности" Франко. В юности его армейские друзья удивлялись и смеялись: Франкито никогда не посещал притонов и вообще, казалось, не интересовался женщинами. Говорили, что из-за ранения он оказался неспособен к супружеской жизни и его дочь — на самом деле ребенок его брата Рамона. Скорее всего, это неправда. Но ясно, что все эти разговоры возникли, в частности, из-за того, что Франко, казалось, не мог испытывать нормальных человеческих чувств.
Вообще-то, он был заботливым семьянином, обожал мать, помогал братьям. А вот, когда во время гражданской войны был вынесен смертный приговор его двоюродному брату, с которым они были очень близки, то Франко даже пальцем не шевельнул, чтобы его спасти.
Холодное лицо, пустые глаза. "Расстрелять". И пошел дальше заниматься важными делами.
О молодости генерала Франсиско Франко и о его пути к власти — в новом выпуске "Уроков истории с Тамарой Эйдельман".
ВЫНУЖДЕНЫ СООБЩИТЬ, ЧТО НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕН ЗАСЛУЖЕННЫМ УЧИТЕЛЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ТАМАРОЙ НАТАНОВНОЙ ЭЙДЕЛЬМАН, КОТОРУЮ ТАК НАЗЫВАЕМОЕ МИНИСТЕРСТВО ЮСТИЦИИ ВКЛЮЧИЛО В РЕЕСТР ИНОСТРАННЫХ АГЕНТОВ.
! Орфография и стилистика автора сохранены
